Эміграція
У новым выпуску “Чытаць у эміграцыі”, мы паразмаўлялі з Маяй Лебедзевай, беларускай каліграфісткай, бо не толькі важна чытаць добрыя кнігі, але і прыгожа пісаць. У інтэрв’ю вы даведаецеся, што такое каліграфія і якія ёсць яе стылі? Ці можа каліграфія быць пратэстным мастацтвам? Як з дапамогай каліграфіі “умацаваць дух”?
Мая
– Почему вы начали заниматься именно каллиграфией?
– Каллиграфия объединяет смысл и образ. С ее помощью можно подчеркнуть невидимое и меня это привлекает. Кроме того, это хорошая медитативная арт-практика.
– Как давно, вы занимаетесь каллиграфией?
– С 2011 года. С каллиграфией меня познакомили сестры Лопухины, и я влюбилась.
– Каллиграфия больше про литературу или графику?
– Думаю, что каллиграфия в этом контексте скорее похожа на мост. Я вдохновляюсь литературой, цитатами, людьми и их историями. Это всегда первоисточник — фраза, цитата, длинный кусок текста. А вот когда я пишу, думаю очень структурно и системно, графически. Каллиграфия вообще научила меня так думать — внимательно всматриваться в детали, не теряя при этом целое, осознавать каждое движение, замедляться.
– Каллиграфия используется, как искусство протеста — баннеры, плакаты, растяжки?
– Да, с помощью букв можно очень ясно выразить свою политическую позицию. Все свои плакаты я писала на картонках в ночь перед митингами. Здесь каллиграфическая красивость и выверенность вообще перестает быть важной. Главное — быть услышанной.
– Ваше к этому отношение, использования каллиграфии в протестах? Есть ли в истории другие примеры социально значимого использования каллиграфии?
– Я считаю каллиграфию камерным искусством, которое скорее подходит в основном тонкачам и эстетам. Здесь мне не хочется врать, я не думаю, что от того как красиво и правильно с точки зрения исторических почерков написана буква, что-то изменится. Когда есть несколько секунд на чтение, главным становится читаемость и острота смысла самого плаката, а не то как красиво он написан.
Про примеры из истории. Если отойти от темы плаката, то само существование исторических почерков (Английский курсив, спенсериан, италик, римский капитальный, готика, фрактура, батарда) уже является культурным феноменом и культурным кодом. И мы сами, как зрители и участники культурной движухи, или придаем этому значение, или нет. Мне в плане бережности и любви к каллиграфии на сегодняшний день очень интересны американцы. Они изобрели свой исторический почерк, отличный от европейских предшественников. Он отличается не только формами букв, но и способом написания. И то, как бережно они его сохраняют и развивают, меня очень вдохновляет. Если вернуться к беларускому контексту, то у нас есть своя полууставная скоропись, отличительной особенностью которой являются длинные выносные элементы (в ц, д, у и т.п.). И по характеру она спокойная, четкая и достаточно хорошо читаемая. В ней есть свой уникальный характер и для меня это очень ценно и интересно.
– Вы преподаете каллиграфию или это только для себя и на продажу?
– Я уже пять лет сотрудничаю со школой Kaplanschool, где продается мой курс. Даю частные уроки, в том числе. Были разные опыты с короткими мастер-классами.
– Где можно посмотреть, купить ваши работы?
– Пока что я только преподаю в школе и делаю заказы, которые периодически прилетают от друзей или знакомых. После 20-го года я сильно выгорела и сейчас ищу вдохновение в новых материалах. Мой последний проект — это свитер с буквами “багна”, вышитыми стеклярусом.
– Какие есть стили в каллиграфии и что каллиграфия подразумевает вообще под собой?
– Про стили я рассказала выше. То, что называется историческим почерком, складывалось по вполне рациональным причинам. Например, англе, который я преподаю, сложился из-за необходимости английских и голландских торговцев понимать друг друга. А когда изобрели печать и каллиграфия потеряла свое функциональное значение, началась эпоха каллиграфии как искусства. Сейчас каллиграфия может быть абстрактной и не читаемой, может оставаться орнаментальной и даже фигуративной. Я недавно сделала себе татуировку с цифрами 16.08.2020 по своему эскизу. Распознать эти цифры можно только если постараться, а в целом — это образ, в котором цифры скорее повод поиграть. В общем, я думаю понятно, с чем сейчас мы, каллиграфы, имеем дело — поиском образа минимальными средствами.
– Какие вещи предпочитаете писать, над чем именно работать: одно слово или сложный текст? С какими размерами лучше работать: небольшие листы с обилием текста или огромные транспаранты с одним ярким словом?
– Моя давняя мечта — расписать стену вариациями римского капитального. Я как-то расписывала небольшую стенку в баре, минималистичный эскиз. Это было просто кайфово. Вообще, тут парадоксальные соотношения: я пишу много, чтобы в итоге написать мало, но хорошо. Ха-ха.
– У вас 4 детей. Каково это в эмиграции с детьми?
– Не просто, но мне нравится. Стараюсь находить жизненный баланс.
– Рассказываете детям о политике в Беларуси? Как преподносите переезд и ситуацию в стране?
– Конечно. Мы пару раз брали детей на большие марши, когда они еще были более-менее безопасными и собирались большие колонны. Я считаю, что то, что произошло в Беларуси в 20-м году вышло за рамки политических игр и напрямую поставило вопрос о ценности человеческой жизни. До сих пор помню момент, когда мы приехали в Жодино “на тюрьму” в первые дни протестов и мои дети играли рядом с волонтерами с какой-то гусеницей. Поиграли осторожно, но оставили на асфальте. Я стала им объяснять, что так лучше не делать, потому что ее раздавят, а она вполне себе еще может поесть листьев и пожить. Мимо проходил мужчина средних лет, который услышал этот разговор. И образовалась какая-то очень важная пауза. Он улыбнулся, сказал что-то в поддержку. Любая жизнь стоит того, чтобы с ней бережно обращались. В те дни в воздухе висела фраза: “С людьми так нельзя. С нами так нельзя”. Так что дети это все считывают и я не вижу смысла создавать для них какую-то другую реальность.
Переезд объяснили тем, что в нашей стране нам угрожает опасность из-за нашего выбора и позиции.
– Как вам кажется, будут ли дети себя называть беларусами, или уже вряд ли?
– Задавала им этот вопрос, потому что мне тоже интересно. Да, старшие считают себя беларусками. Как будет с младшими пока не понятно, но я делаю все, что в моих силах, чтобы они знали кто они и откуда они.
– Насколько важно для человека вообще иметь хороший почерк по вашему мнению? Как это раскрывает личность? Ведь в Древнем Китае каллиграфией занимались, как отдельной обязательной дисциплиной для “укрепления духа”?
– Думаю, что обычный бытовой почерк хорошо отражает темперамент человека и даже его способ мыслить. Занятия каллиграфией совершенно точно научили меня не отчаиваться и двигаться постепенно, небольшими шагами. В каллиграфии очень важен баланс. Не только баланс черного и белого, не только то, что мы видим, но и баланс внутри пишущего. Важно не проваливаться в самоедство, если ничего не получается, но и не возноситься, когда получилось, потому что это скорее всего пока что случайность. Выработка навыка требует огромного терпения и настойчивости. Видимо, это и есть “укрепление духа”.
P.S. На фотаздымках працы Маі Лебедзевай – замовіць працы можна праз Instagram.