Эміграція
Pollinatrix вырасла ў Мінску ў творчай сям’і. Вучылася ў Маскве ў ГІТІСе на рэжысёрку, потым — у ЕГУ, але жыццё склалася так, што ні адзін з гэтых універсітэтаў Pollinatrix не ўдалося скончыць. Дэпрэсія пасля пратэстаў 2020 года вымусіла яе пакінуць Беларусь і адкрыць для сябе Еўропу — з заплечнікам за плячыма, а таксама фестываль «Вясёлка» і радужную сям’ю. Цяпер яна жыве ў Балгарыі і грае ў сваім музычным праекце Dead Counterpoint Initiative — frequency jazz.
Пра тое, адкуль чэрпаецца паліва для жыцця, як перамагчы дэпрэсію і прыйсці да музыкі — чытайце ў новым лонгрыдзе ад Nottoday і Pollinatrix.
Pollinatrix
— Привет! Что стало точкой невозврата, когда ты поняла, что вернуться “домой” не получится? Есть ли у тебя в Беларуси уголовное дело?
— Нет, уголовки не было, но было несколько задержаний. Я отсидела в Жодино какое-то время. А потом начались личностные, не прямые, но потенциальные угрозы.
Я очень активно участвовала в протестах, и это на какое-то время стало смыслом моей жизни. Когда всё пошло на спад — впала в депрессию. У меня начались глюки, тревожность, казалось, что за мной следят. Я поняла, что нужно уезжать, потому что просто прожигаю свою молодость в Беларуси, постоянно находясь на протестах. Тогда поступила в ЕГУ и уехала в Литву.
— Были ли у тебя попытки забыть, стереть из памяти 2020 год — или, наоборот, сохранить каждую крошку прошедшего как доказательство, как топливо для будущего?
— Скажем так, первые полгода я пыталась максимально отстраниться. Это было сложно, потому что Вильнюс во многом напоминал мне Минск — я шарахалась от звуков, постоянно казалось, что за мной следят. К тому же там была активистская тусовка, меня туда приглашали, и я сама ходила.
Психологически мне хотелось просто отдохнуть, перезагрузиться, восстановить психику. В Нидерландах у меня наконец появилось пространство, чтобы просто быть, ничего не делать, грубо говоря — заняться собой. Я перестала читать новости, отстранилась от беларуской повестки, попыталась перезагрузиться. Сейчас я уже с отдохнувшей позицией вспоминаю тот год, переосмысляю произошедшее и сублимирую это в творчество.
— Поговорим ещё немного о 2020-м. Как ты его воспринимаешь: как вспышку, травму или вдохновение?
— Наверное, всё вместе.
На тот момент мне было 18 лет, и я всей душой вложилась в происходящее, участвовала во всех демонстрациях. Начала осознавать себя не просто как личность, а как часть общества.
Это вдохновляло — на творчество, на общение с людьми, на уличные диалоги.
Травма — это, конечно, депрессия, упадок. Но сейчас, спустя 5 лет, я думаю, что справилась.
— А что помогло тебе справиться? Какие механизмы ты использовала?
— Если честно, в первую очередь — отстранение. Информационная тишина. Я перестала читать новости и вообще тотально переключила сознание. Поехала путешествовать с рюкзаком по Европе, тусовалась с хиппи, накуривалась, принимала психоделики. Больше смотрела внутрь — на свои эмоциональные процессы. Пересматривала отношения с семьёй, как-то через свою призму себя перестраивала.
— Не страшно было есть психоделики, имея депрессию и травму? Не боялась, что они вскроют тебя с обратной стороны?
— На тот момент я осознанно об этом не думала — просто хотелось всё попробовать.
Ну, скажем, в начале психоделического пути были так называемые bad trips, тревожность, паранойя. Но я оказалась в очень спокойной обстановке в Нидерландах. Жила у парня, у которого был в этом опыт — он как гайд провёл меня через эмоциональный процесс и помог обрести внутреннюю устойчивость.
— Ты говорила, что эмоции, полученные в 2020-м, ты сублимируешь в творчество. Расскажи про свой творческий проект.
— Сейчас я занимаюсь музыкой — последние полгода. Меня на это вдохновил мой друг из The Orchestra of Mirrored Reflections — это дарк-джаз-группа, украинская.
Да, я сублимирую ту энергию, но не напрямую — сейчас мне интересны какие-то вселенские процессы, абстрактное мышление, осознание себя как части чего-то более масштабного.
Dead Counterpoint Initiative я собрала полгода назад. Мне нравится называть это Frequency Jazz — джаз частот. Если говорить в жанровых терминах — это смесь эмбиента, дарк-джаза и концептуального подхода к музыке. С точки зрения математики, цифр.
Дебютный альбом Entazis Zone я записала в течение полугода, выпустила его около месяца назад. Там шесть треков. Вдохновением послужила местная архитектура — византийская, османская. В этом плане Болгария очень богата.
Скажем так, этот альбом помог мне принять свою тёмную сторону. Осознать, что моя депрессия — это бесконечный источник вдохновения.
Наверное, музыка и творчество — лучший способ взаимодействовать с этим состоянием. Выжимать из него сок и делать что-то красивое. Что-то, что могло бы вдохновлять других.
— Ты говорила, что тебя вдохновила архитектура. Окружающий мир для человека, который играет эмбиент и какую-то абстрактную музыку, можно воспринимать как нотную грамоту? То есть можно “рассчитывать” дома, леса, деревья и переводить их на ноты?
— Да, стопудово.
Я вообще считаю, что всё в мире, в жизни, по крайней мере на планете Земля, звучит и имеет своё акустическое поле. Особенно архитектура — и особенно древняя, которая долго и подробно рассчитывалась с точки зрения геометрических параметров. А музыка на самом базовом уровне — это та же геометрия, просто геометрия вибраций.
Поэтому слушать, в принципе, можно всё.
Я использовала натуральную акустику — ревер и дилей мостов, арок, потому что они создают невероятные отражения, которые сложно воспроизвести даже с помощью современной техники. Возможно — да, но аналоговый звук имеет иное звучание, он глубже проникает в душу.
— Расскажи о процессе создания треков. Как ты к этому подходила? У тебя есть базовые знания в музыке или всё интуитивно?
— Знание теории музыки очень помогло мне при работе над альбомом. Ну и, конечно, в технических вопросах меня поддержали знакомые музыканты.
В этом альбоме я уделила много внимания окружающей среде. Я путешествовала по Болгарии, слушала стены, мосты, записывала звуки мира вокруг — они и стали основой альбома.
Главное, как говорил Дэвид Линч, — не упустить идею. Это может быть еле уловимое ощущение или ритм — нечто такое, что сложно передать с помощью поэзии или живописи.
Главное — зафиксировать это ощущение. Потом оно начинает разворачиваться как фрактал, и тогда можно копать и копать всё глубже.
— Если бы воспринимать Беларусь — её архитектуру, атмосферу — как музыкальное произведение, как думаешь, какая бы музыка получилась?
— Там бы точно было много индастриала: звуки фабрик, суровое звучание бетонных стен. Одинокое и тоскливое. Хотя, если честно, меня и панельки вдохновляют — их здесь в Болгарии тоже хватает.
Но, с другой стороны, Беларусь — один из последних самых зелёных уголков Европы. Меня вдохновила беларуская группа Port Mone Trio, они записали альбом «Thou» в лесу. Они слушали лес, ветер, звуки, которые связаны с природой, и интегрировали это в музыку. Это круто.
— Ты стритуешь? Или играешь только на площадках?
— Да, я стритую. Сейчас, в Болгарии, мы с другом играем на улицах. Людям очень нравится то, что мы делаем — это что-то новое, эклектичное, не похоже ни на один конкретный жанр, и уж точно не похоже на музыку, к которой привыкли местные.
Мой главный инструмент — кларнет. Его звучание создаёт непревзойдённую атмосферу в городе, и мы реально “заходим” людям.
— В какой стране лучше всего удаётся стритить? Где публика более восприимчива, где лучше финансово, где ты влюбляешься в город и становишься его частью?
— У каждой страны своя особенность, конечно. Но я активно начала играть на улицах только недавно — в Болгарии. До этого я больше присоединялась к хиппи-тусовкам, просто постучать на чём-то.
Так что за другие страны пока не скажу, а вот Пловдив — классный. Здесь атмосферно, люди с интересом относятся к экспериментальной музыке. В плане культуры Болгария чуть-чуть застряла, как говорит мой друг — где-то в 2007-м. Поэтому всё новое здесь ощущается ярко.
— Мне довелось путешествовать по Турции и Грузии, у них очень развита традиционная музыка. Как обстоят дела в Болгарии, что здесь звучит на улицах?
— В основном, как ты и сказал, это типичные балканские мелодии. Но в Пловдиве часто можно услышать и джипси-джаз. Иногда даже советскую эстраду.
Но здесь и много неформалов, молодёжи, которым интересна альтернатива. Так что спрос на экспериментальную музыку есть.
— Хватает ли заработка со стрита, чтобы жить в Болгарии, или приходится подрабатывать?
— Не хватает. Сейчас сезон, и мы хорошо зарабатываем — нам хватает на ежедневные потребности. Но, чтобы оплачивать аренду, приходится подрабатывать онлайн. Я делаю дизайн на фрилансе, мой парень берёт какие-то музыкальные программистские заказы.
Если не платить за жильё и просто ехать по Радугам, то со стрита бы хватало.
— Где-то ты уже выступала не на улице, а с полноценным концертом?
— Пока нет. Всё только в планах. Я создала группу полгода назад, и за это время успела записать первый альбом — больше как исследование себя, своего звучания.
С концертами сложно — я подалась на убежище в Болгарии в ноябре, и пока жду решения. Трудно что-то планировать, когда не знаешь, придётся ли уезжать.
— Ты выбрала дарк-джаз. Этот стиль — это тёмная мастерская души или крик, попытка проявить боль?
— И то, и другое.
Для меня дарк-джаз — это способ осмыслить мир, свои эмоции, свою боль. Сделать из неё что-то красивое, выжать квинтэссенцию переживаний.
Лучший способ справиться с болью — это сделать из неё что-то поэтичное и элегантное, неважно, в каком жанре. Пока я пишу музыку, я глубже узнаю и себя, и мир вокруг. Появляется более объективный взгляд на субъективное. Расширяется горизонт, и сама жизнь разворачивается по-новому.
— Ты говоришь про осмысление боли, переживания. Что в твоей жизни является движком? Это переживание либо впечатление, это боль либо радость?
— Это сложный вопрос, особенно учитывая мой возраст. В данный момент меня всё-таки двигает моя боль, то есть моё творчество рождается на надрыве. Мне бы хотелось, честно, в перспективе больше писать музыку из радости, делиться ею. Но пока так. Пока, в силу возраста или духа времени, мною определённо двигают страдания и желание чуть-чуть успокоиться и выпустить энергию.
— Не страшно ли, если будешь играть музыку из радости, что поменяется стиль музыки немножко? Потому что, мне кажется, дарк-джаз от радости тяжело играть, как и депрессив блэк-метал какой-нибудь с лучезарной улыбкой.
— Нет, не страшно, потому что я не привязываюсь к жанру. Мне бы хотелось называть свою музыку джаз-частот, который не привязан к определённым жанрам и настроениям. Это просто осмысление музыки как феномена самого по себе, без каких-то призм. Я думаю, что меняться — это хорошо. В любом случае, я буду просто транслировать вселенский поток через себя с какими-то личными вкусовыми нюансами. Я уверена, что найдутся люди, у кого моя музыка срезонирует.